Пусть умрут наши враги - Страница 103

103

И заверило:

– И ничего я не намочила, и ничего я не боюсь!

– Хватит любезничать, голубки, – Зил не знал, что такое «голубки», просто так называют всех влюбленных с незапамятных времен.

– Никакие мы не голубки, – Траст оторвал от себя Лариссу, поставил ее на ноги и встал сам. – С чего ты взял?

Ларисса фыркнула:

– Вот еще!

Поправила растрепавшиеся волосы и зачем-то проверила пуговицы-узлы куртки на груди.

– Как дети. Ну, точно дети, – леший по полной поизмывался бы над ними, но это удовольствие придется оставить на потом, если это «потом» вообще когда-нибудь случится. – Ларисса, Траст, ответьте честно – вы хотите жить? Да? Ну так бегом! Бегом!..

Кишки коридоров – изгиб вправо, изгиб с закруглением влево. Внезапные обрывы шахт, которые так и норовят кинуться под ноги, проглотить тебя. Промежутки открытого, просматриваемого с постов пространства, которое надо преодолеть так же быстро, как бегом, но ползком!.. Выбраться из обитаемой зоны и углубиться в техническую, туда, куда ремонтные бригады не забредают уже полтыщи лет. И бежать по мелкому ручейку, уровень которого быстро – слишком быстро! – поднимается. Сначала по колено. Потом – брести по грудь в воде. И отчаянно грести в быстром, холодном и при этом очень грязном течении, пребольно – до звездочек в глазах – то и дело тычаясь затылками в приблизившийся потолок.

– Это древний сливной канал, – Зил не ознакомил друзей с планом побега из Минаполиса. Зачем им знать, что из города можно выбраться только одним путем – через выгребную яму, в которую опорожнялись кишки полукровок почти что тысячу лет подряд?.. – Вдохните глубже и ныряйте.

В соединительном туннеле уровень нечистот поднялся и выдавил весь воздух. И Зил вместе с друзьями утонул бы, как новорожденный зайчер, настигнутый весенним половодьем, если бы раньше не отравился миазмами, но в туннеле зажурчало, захрипело, заклюкало, и бурным потоком троицу вынесло далеко за пределы Минаполиса. Как то самое, что не тонет и пахнет, их с громким бульком швырнуло в невыносимо смердящее зелено-желто-коричневое озеро.

С большим трудом, противясь желанию сдохнуть тут же и сейчас же, только бы не терпеть такого унижения, чудом не потеряв сознание от зловония, они выбрались на топкий берег. Неприступная стена Минаполиса возвышалась над ними, давила своей мощью. Молча, потому что сил говорить уже не было, на четвереньках они проползли через редкий камыш туда, где было сухо, но трава не росла, где можно было встать в полный рост, не рискуя уйти с головой в смердящую жижу, кишащую червями и пиявками, и где можно было лечь, просто лечь, не шевеля ни руками, ни ногами, и не рискуя при этом утонуть, и просто так лежать, глядя в небо, и дышать, дышать, дышать, понемногу отдирая от себя извивающуюся живность озера!..

И радоваться тому, что жив.

Рассветало. Кричали цапли, над озером порхали зимородки, вылавливая из миазмов самых неприхотливых рыб планеты, способных выжить даже в такой неимоверной грязище. Вдалеке рокотало. Если б Зил не знал, что это звуки войны – взрывы, то решил бы, что собирается гроза, ведь небо затянуло облаками.

– Гроза будет. Хорошо, смоет с нас эту дрянь, – на Лариссу невозможно было смотреть без смеха, на Траста тоже. Наверняка леший выглядел ничуть не лучше. Купание в озере никому из них не пошло на пользу.

– Будет, дружище, обязательно будет, – кивнул Зил. – Но не такая, как ты думаешь.

Крякнув, первым поднялся рыжий. Он помог встать лешему, а уж вдвоем они протянули руки Лариссе, которая немного еще покочевряжилась, прежде чем позволила парням поставить ее на ноги.

– И куда теперь? – спросила она.

– Туда, откуда грохочет, – ответил леший. – Там объединенная армия Моса, Кия и Тарны. Это война, друзья мои, князь Мор начал войну против полукровок.

Его сообщение ошарашило Лариссу и Траста.

– Братец, ты уверен? Ничего не путаешь? Мы же сами никогда не нападаем. Все войны начинали полукровки, мы миролюбивые, мы только защищаемся.

Взглянув на рыжего увальня, Ларисса скривилась. У нее было иное мнение насчет «миролюбивости» истинных людей. И девчонку можно понять, ведь она рассказала как-то парням, что кое-кто из могущественных чистокровных предлагал причислить к полукровкам и уничтожить клан Стальной Саранчи, из которого она была родом.

– Зил, откуда ты знаешь про войну?

– Знаю, и все.

Расскажи он им про отца по крови, одного из управителей наследников, они не обрадовались бы. Нет, с кулаками на него не накинулись бы, убивать и калечить не стали, но никогда не простили бы его и до конца дней стыдились знакомства с Зилом и тех дней, что вынужденно провели с ним рядом.

– Ну вот и все. Будем прощаться. Через пару сотен мер будет дорога. По ней и потопаете – и выйдете прямо к объединенному войску.

– Как это – прощаться? – не поняла Ларисса.

Рассветное солнце уже ощутимо припекало, высушивая дрянь, налипшую на ее лицо, превращая ее в ломкую корку.

Траст хлопнул глазами и шмыгнул носом.

– Я не пойду с вами, – Зил подмигнул блондинке и потрепал рыжего за плечо. – Я остаюсь.

– Что значит – остаюсь? – Ларисса нахмурилась, и тонкая корка грязи у нее на лбу покрылась трещинами. – Где ты остаешься, здесь, что ли? И зачем это?

– Я вернусь в Минаполис.

– Зил, ты это несерьезно.

– Еще и как серьезно.

– У тебя чего, братец, совсем кишки раздуло? На кой тебе в Минаполис? Нет, я понимаю, мать спасти, сестру, но сам ты не справишься, и ждут тебя там наверняка. Фелис со своими выкормышами в Инкубаторе точно засаду устроил.

103